Стеклянная орхидея - Страница 2

В конце концов Чарли поговорила с Джесс и предложила вернуть ей картину, для которой та позировала. Джесс была сторонницей показа картин и поддержала идею Чарли отдать все вырученные от продажи деньги на благотворительность, так что предложение Теда было принято.

Хотя бы смерть отца послужит чему-то хорошему, думала Чарли с легкой грустью, продвигаясь к своей цели. Уже почти на выходе ее внимание приковало к себе последнее полотно. У изображенной на нем женщины были невероятно длинные темные волосы, обвивавшие одно плечо и спадавшие почти до бедра. Но взволновало ее именно лицо. Художник до такой степени уловил любовное страдание, что на картину было почти больно смотреть.

Бедная дурочка, думала Шарлотта, и циничная улыбка кривила ее полные губы. Как могла эта женщина не осознавать, каким донжуаном был Роберт Саммервиль? Из тридцати картин в галерее на десяти были изображены обнаженные женщины. Покачав головой, она повернулась, чтобы уйти.

Пробирающийся сквозь толпу Джейк д'Амато не отрывал свой пристальный сузившийся взгляд от женщины, на которую указал Тед.

Она была примерно пяти футов ростом, оценил он, стройная и длинноногая, простое черное шерстяное платье облегало фигуру, подчеркивая высокую упругую грудь и плавные линии талии и бедер. Светлые волосы были собраны в пучок. Темные глаза Джейка заблестели, и он с удивлением обнаружил, что ошеломленно вздыхает. На ней почти не было косметики, но все равно она выглядела очень красивой.

Затем тело Джейка напряглось, и его глаза вспыхнули от еле сдерживаемой ярости. Анна была права. Шарлотта Саммервиль отказалась встретиться с ней живой, а теперь, после ее смерти, презрение к последней любовнице ее отца явно читалось в циничной улыбке, искривившей сейчас ее полные губы, и в этом повороте головы, когда она, волнующе качнув бедрами, отвернулась от портрета.

– Шарлотта, дорогая, – голос Теда звучал громко и ясно, – кое-кто хочет с тобой познакомиться.

Шарлотта застыла на месте, ругнувшись про себя. Она слишком задержалась, думая о прошлом, и теперь у нее нет шансов быстро уйти. Она неохотно подняла голову, решив не тратить время на любезности со старым состоятельным господином, которому нравится разглядывать голых женщин. Седина в бороду, бес в ребро… Очевидно, обнаженная женская грудь является весьма прибыльным бизнесом.

– Позволь мне представить тебе Джейка д'Амато. Он большой почитатель работ твоего отца и только что купил эту картину.

– Да, конечно.

Про себя она подумала, что этот человек, должно быть, сумасшедший или слепой. Она считала, что у ее отца пейзажи гораздо лучше, чем портреты, за исключением последней работы. В ней он действительно смог отразить характер женщины. Она подняла глаза и… обомлела.

Он вовсе не был толстым пожилым человеком – совсем напротив. Этот мужчина был привлекателен, с бронзовой упругой кожей на высоких скулах, прямым носом, твердой линией рта и твердым квадратным подбородком. Высокий, более шести футов ростом, и широкоплечий, он распространял вокруг себя ауру мужской силы, благодаря которой затмевал любого другого мужчину в помещении. По черным ухоженным волосам, небрежно спадающим на высокий лоб, и приятной смуглой внешности в нем легко угадывался житель Средиземноморья. Это был самый неотразимый и привлекательный мужчина, которого она когда-либо встречала, и сейчас он ей улыбался.

– Шарлотта, я счастлив с вами познакомиться. Позвольте мне выразить свои соболезнования в связи с вашей печальной утратой.

Чарли, вдруг очнувшись, обнаружила, что ее маленькую руку крепко держит сильная мужская рука. Черная бровь насмешливо и вопросительно приподнялась, когда молчание затянулось, и наконец ей удалось, немного запоздало, ответить пересохшими губами:

– Спасибо, мистер д'Амато.

– О, прошу вас, просто Джейк. Формальности излишни, – он слегка сжал ее руку. – Недавно я тоже потерял члена семьи и очень хорошо понимаю, что вы сейчас чувствуете.

Чарли была приятно поражена его сочувствием. И в то же время она чувствовала, как вскипает ее кровь, волна легкого возбуждения прошла через ее тело, отчего она лишилась дара речи и просто уставилась на него.

– Наверное, для вас большое утешение то, что отец оставил вам столько замечательных работ.

– Да, спасибо, – согласилась Чарли и, опустив глаза, уставилась на их соединенные руки. Наконец она сделала неуверенную попытку освободить свою руку, но он, чутко отреагировав, сильнее сжал свою. Чарли улыбнулась – в этот момент она уже знала, что будет счастлива находиться около этого человека всегда.

Джейк заметил эту светящуюся улыбку, что еще больше подогрело его гнев, но он сдержался.

– Мне очень приятно, – сказал он и, наклонив темную голову, запечатлел легкий поцелуй на ее руке, после чего наконец отпустил ее. – Для меня честь познакомиться с вами. А теперь, прошу вас, вы должны высказать мне свое истинное мнение о картине, которую я только что купил, – уверенной рукой он обнял ее за талию и развернул, заставляя взглянуть на портрет. – Восхитительно, не правда ли? – Джейк решил заставить ее посмотреть на лицо Анны – женщины, которую она оскорбила при жизни, а теперь была рада использовать в своих интересах и после смерти.

Первый раз в жизни Чарли почувствовала, как ее ноги подкашиваются от прикосновения мужчины. Чувство переполняло ее, а женский инстинкт, старый, как мир, подсказывал, что этот мужчина – ее судьба.

Собрав воедино остатки самоконтроля, она сказала:

– Да, мило, – а затем добавила сухо: – Если вы увлекаетесь картинами с обнаженными женщинами.